Любой процессуальный закон содержит правовые основы механизма принятия процессуальных решений. Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» в этом отношении не является исключением, поскольку данный закон определяет порядок осуществления оперативно-розыскной деятельности (далее – ОРД) и, следовательно – является процессуальным законом [1]. В отличие от уголовно-процессуального закона законодательство об ОРД задает лишь только «общие параметры» работы оперативных подразделений. Совершенно ясно, что 24 статьи ФЗ об ОРД не регулируют и не могут регулировать все правовые аспекты ОРД. Вместе с тем, очевидно, что ФЗ об ОРД должен регулировать наиболее существенные вопросы. Это касается тех сторон ОРД, которые соприкасаются с необходимостью ограничивать конституционные права и свободы граждан.
В этом отношении вызывает возражение порядок изъятия собственности, предусмотренный ст. 15 ФЗ об ОРД. В ст. 1 ФЗ об ОРД защита собственности декларируется как цель ОРД. Ст. 15 ФЗ об ОРД предусматривает право производить изъятие предметов, документов, материалов и сообщений в ходе гласных и негласных оперативно-розыскных мероприятий. Одно из оснований изъятия сформулировано на наш взгляд достаточно корректно – «возникновение непосредственной угрозы жизни и здоровью лица». Однако другое основание выглядит совершенно «расплывчато» – «угрозы государственной, военной, экономической или экологической безопасности РФ». Такое основание дает возможность оперативным сотрудникам производить изъятие собственности произвольно, без особой оглядки на закон и фактические обстоятельства дела [2].
Представляется, что изъятие, несмотря на его широкое распространение, – это исключительная мера, связанная с серьезными правовыми ограничениями, причинением определенного вреда участникам правоотношений [3]. Применять изъятие допустимо только в тех случаях, когда иными средствами невозможно выявить, предупредить, пресечь или раскрыть преступление.