Говорить и писать о проблемах, облике и перспективах нынешней российской молодежи стремятся многие. Некоторым импонирует в ней инициативная индивидуальность, свободомыслие, раскрепощенность, стремление к качественному образованию и профессиональному карьерному росту, желание самим определять свою судьбу. Другие недовольны чрезмерной независимостью российских юношей и девушек, «эластичностью» их нравственного сознания и поведения, ранним жизненным прагматизмом, правовым нигилизмом и эгоизмом.
Отметим, что такого рода высказывания о современной молодежи характерны для всей истории человечества. Каждое новое поколение, вырастая, склонно идеализировать свои субъективные воспоминания и воспринимать как аномалию ту их часть, о которой представители зрелого возраста предпочли бы забыть. Разумеется, при этом нельзя не учитывать, что определенный психотипический массив со схожими индивидуальными чертами одного возрастного среза может не совпадать с таковым другого возрастного среза.
Однако отдельным объектом научного интереса молодежь стала в сравнительно недавние времена. Практически до ХIХ века ее специфические качества воспринимались сугубо прагматически [5]. В остальном же ранняя социализация без какого-то периода на «раскачку» была нормой на протяжении всей предшествовавшей истории человечества. Зачем же понадобилось выделять отдельный элемент общества под таким названием – вкратце раскроем несколько ниже.
Со времени появления в науке этого понятия большинство исследователей уверенно считают молодежь отдельной социальной группой. Однако это не столь однозначно. Разные источники определяют молодежь по разным, далеко не однозначным критериям, например:
– социально-демографическая группа, переживающая период становления социальной и психофизиологической зрелости, адаптации к исполнению социальных ролей взрослых [8];
– весьма специфическая категория населения планеты, которая достаточно много знает благодаря системе образования… но еще не умеет думать и не обладает выношенными… нравственными устоями [9];
– социально-демографическая группа, выделяемая на основе совокупности возрастных характеристик, особенностей социального положения, обусловленных теми социально-психологическими свойствами… которые определяются общественным строем [2];
– большая общественная группа, имеющая специфические социальные и психологические черты, наличие которых определяется как возрастными особенностями молодых людей, так и тем, что их социально-экономическое и общественно-политическое положение, их духовный мир находится в состоянии становления, формирования социальной структуры. Молодежь есть «слепок» классово-слоевой структуры данного конкретного общества [8];
– это поколение людей, проходящих стадию социализации, усваивающих образование, профессиональные, культурные и другие социальные функции [3].
Итак, характеристики молодежи:
а) переживает период становления зрелости, адаптации;
б) много знает, а думать не умеет;
в) обладает в совокупности возрастными характеристиками, особенностями социального положения;
г) обладает социопсихическими качествами, способствующими перманентной активной переоценке ими любых существующих в обществе ценностей (и их разрушению);
д) проходит стадию социализации, усваивает социальные функции.
Вряд ли «а» достаточно для полной характеристики социального слоя или группы; «б» является необоснованным и оскорбительным обобщением; «в» характеризует достаточно конкретно лишь возрастную характеристику; «г» отражает некую психологическую черту отнюдь не универсального характера; «д» представляется наиболее убедительным, если бы не вступало в противоречие с возрастным параметром молодежи, о чем чуть ниже: можно предположить, что общество неспособно позволить себе роскошь отвести такую часть себя на процесс социализации, иными словами, значительная часть молодежи, к счастью, социализирована раньше, чем вышла из молодежного возраста.
Таким образом, получается, что основной характеристикой молодежи является возраст, при этом рамки такового обладают высокой инвариантностью: от 14 до 16 лет «снизу» до 25–30 «сверху», причем занятия наукой замедляют развитие до 35 лет. Отметим, что другие возрастные группы не удостоились столь специфического выделения с лагом 15–20 лет, хотя при желании для них тоже можно было бы выделить особые характеристики.
Спасает социологов тот факт, что в возрастном срезе молодежи обильно присутствуют учащиеся школ (почти 100 % в диапазоне от 14 до 17 лет) и вузов (которых значительно меньше). Это позволяет в исследовании подменить понятие «молодежь» на «учащаяся молодежь», которую изучать гораздо проще в силу ее доступности для социологов. Кроме того, объект «молодежь в социальной структуре общества» гораздо больше изучается, чем «социальная структура молодежи». Поэтому анализ состава молодежи носит весьма фрагментарный характер: «1 января 2010 года в России проживает 29,8 миллионов детей и молодежи в возрасте до 19 лет – 21 % населения страны. Среди молодого поколения примерно равное соотношение полов: 51,1 % юноши, 48,9 % девушки. При этом смертность молодых мужчин 15–19-летнего возраста на протяжении последнего десятилетия в среднем в 2 раза выше смертности женщин» [5].
Среди ведущих психологических качеств молодого поколения – эгоизм (58 %), оптимизм (43 %), дружелюбие (43 %), активность (42 %), целеустремленность (42 %), свобода (41 %). В 2009 году в вузах училось 7419 тысяч человек, в аспирантуре – более 20 тыс. молодых людей в возрасте до 22 лет.
На протяжении последних 15 лет среди молодежи отмечалось устойчивое снижение количества браков, в том числе и ранних, и одновременно увеличилось количество разводов. При этом до 2005 года росла доля детей, рожденных несовершеннолетними матерями вне брака, достигнув к 2005 году 78,5 тыс. детей. В 2009 году этот показатель существенно снизился – вне брака родилось 62,7 тыс. детей.
Существенной угрозой для будущего России является уровень распространенности социальных болезней в молодежной среде. По данным исследований, более 80 % подростков потребляют алкоголь; в 18 раз увеличилось число наркоманов-подростков; 66 % молодых людей имели опыт курения, 62 % к 17 годам уже вступали в половые связи.
По данным института социологии РАН, тех, кто пока не нашел себя и склонен к протестному (маргинальному) поведению, среди 14–17-летних – 17 %, а среди 18–20-летних уже в 2 раза меньше – всего 8 %. Соответственно, социально благоприятной молодежи – подавляющее большинство – 83 % среди 14–17-летних и 92 % среди 18–20-летних.
В качестве ведущего источника информации о событиях в России и в мире выбирают центральное телевидение (так заявили от 73 до 81 % молодых людей). Интернет – второй источник информации. Его выбирают от 62 до 70 % молодых людей. Причем Интернетом пользуются относительно часто 73 % старшеклассников и 65 % ребят 18–20 лет. В основном Интернет используется для учебы (85 % молодых людей 14–17 лет) и для общения (78 %).
В целом для молодежи Интернет сегодня источник обогащения знаний (74 %), средство отвлечения от забот (39 %), возможность расширения межличностной коммуникации (39 %) и знакомства (34 %).
Среди 15–19-летних экономически активное население составляет 1 340,1 тыс. чел. Около трети из них безработные (417,0 тыс. чел.). [5] .
Основная часть приведенного отрывка характеризует демографическую и психологическую картину, однако другие аспекты затронуты крайне поверхностно. Практически не затрагивается общественно важнейшая характеристика социального слоя – род деятельности, хотя бы такая область, как армия, ведь здесь молодежь является важнейшим ресурсом срочной, профессиональной и офицерской службы. О трудовой деятельности вообще стараются не говорить, хотя «около половины молодых людей имеют постоянную работу (в январе 2010 г. – 44 %)» [5].
Очень много внимания по причинам, о которых еще будет сказано, уделяется политической активности (по факту ? скорее пассивности), лояльности к власти, голосованию на выборах и особенно ценностной ориентации. Правда, с последней возникают проблемы идентификации молодежи, поскольку различия в выборе ценностей не столь уж велики. Можно предположить, что вследствие произошедших в последние десятилетия в стране перемен различия между уже упомянутыми группами более старшего возраста будут как минимум не меньшими.
Такой политический перекос в направлении исследования наводит на мысль о некой прикладной направленности результатов.
«Дальновидные политики прекрасно понимают: контроль над политическими пристрастиями молодёжи позволяет сформировать значительный политический капитал и контролировать внушительный, постоянно расширяющийся сегмент поля политики» [5]. Как доказывает автор приведенного высказывания, основным потребителем знаний о молодежи является политологическая и госуправленческая дисциплина – молодежная политика: «…выяснилось, что «молодёжь», вызванная сиюминутными потребностями, на сцену социальной жизни, выразила стремление обосноваться там всерьёз, устами своих самозваных лидеров позиционируя себя в качестве политпродукта, обладающего определённым набором потребительских качеств» [5].
Естественно, в рамках этого процесса исследования молодежи и молодежной политики приобретают особую востребованность и всячески поддерживаются властями предержащими. Здесь уместно вспомнить об истории возникновения дискурса, ибо потребность в рекрутировании широких народных слоев и масс возникла в связи с появлением политических институтов, в таковых заинтересованных – политических партий с их идеологией, которую стало возможно внедрять в открытое сознание нового поколения. В ХХ–ХХI веке теория молодежной политики была доведена до совершенства и практически использована в двух политических системах, построенных на чистой идеологии, – Советском Союзе и Третьем Рейхе. Поэтому в современной России ни у кого не вызывает вопросов и сомнений такой пассаж: «речь в первую очередь должна идти о выстраивании эффективной системы анализа, формировании и поддержки внутреннего мира молодежи в соответствии с социальными ожиданиями общества и государства» [5]. Иными словами, государство должно отслеживать, формировать и контролировать внутренний мир своего политического ресурса.
В активно меняющихся современных обществах механизмы включения молодежи в общественную жизнь и способы формирования ее политического сознания существенно отличаются от таковых в предшествующие времена. Они обусловлены диффузностью и размытостью переменчивых социальных условий.
Интересно эту тенденцию отражает правовая база молодежной политики Российской Федерации. В стране нет федерального закона о молодежи (хотя его принятие постоянно анонсируется), зато есть закон о поддержке молодежных объединений. А вот в регионах есть законы о молодежи, которые ставят перед собой различные задачи:
Задачами государственной молодежной политики в Республике Татарстан являются:
– обеспечение социальной и правовой защиты молодежи;
– создание правовых, социально экономических, организационных условий для выбора молодыми гражданами своего жизненного пути;
– содействие социально-экономическому становлению, воспитанию и образованию, духовному и физическому развитию молодежи;
– создание условий для реализации молодежью общественно значимых инициатив;
– реализация инновационного потенциала молодежи в интересах государственного и общественного развития;
– обеспечение условий для формирования здорового образа жизни, охраны здоровья, осуществления профилактики социально-негативных явлений в молодежной среде [6].
То есть субъект РФ должен обеспечить «гражданам до 30 лет» комфортное существование, в то время как федеральная власть занимается объединением таких граждан в некие структуры и контролирует их деятельность. Напрашивается прямая аналогия с армией: регионы вскармливают и готовят призывников, а столица (в лице Минобороны и выше) ставит перед ними боевую задачу.
Отсюда вывод, что существует некий диссонанс между целеполаганием государственной молодежной политики на различных уровнях управления, а это связано в свою очередь с отсутствием четкого понимания нынешним российским государством простой истины: что же такое молодежь и что с ней делать? Попытки реанимировать советскую пионерско-комсомольскую практику не могут быть эффективны по простой причине – отсутствует сколь-либо вразумительное идеологическое наполнение – и приводят к непредсказуемым последствиям, так как идейный вакуум заполняется случайными людьми.
Есть еще одно обстоятельство, о котором нельзя не сказать: широко отмечаемая «аполитичность молодежи», которая, однако, великолепно коррелирует с такой же чертой более старших поколений, а с другой стороны – исчерпывающе объясняется отсутствием в современной России реальной политической жизни, в коей молодежи, равно как и всем прочим, можно было бы участвовать. Вследствие имитационного характера отечественной демократии никакой социальный слой не может в ней активно участвовать, с другой же стороны – политические силы, именующиеся партиями, не заинтересованы в привлечении каких бы то ни было народных масс. Имитация политики не может не породить имитации отдельных ее элементов, в том числе политики молодежной.
На основании вышеизложенного представляется возможным сформулировать некоторые выводы.
Во-первых, выделение молодежи в отдельную социальную группу вызывает серьезные сомнения, так как базируется на основаниях и критериях, не имеющих универсального характера и не связанных с социальным положением объекта.
Во-вторых, интерес к молодежи и молодежной политике носит чисто прагматический характер и вызван стремлением политических сил использовать определенную возрастную группу с ее психологическими особенностями как политический ресурс.
В современной российской политике молодежная политика не имеет серьезной перспективы по следующим причинам. Первое, это отсутствие реального целеполагания, выраженное, в частности, в отсутствии конструктивной идеологической базы как у объекта, так и у субъекта политики, также разнонаправленность задач молодежной политики на разных уровнях государственного управления и вытекающие из этого конфликты инструментов реализации. И второе, отсутствие реального политического процесса, требующего привлечения реальных массовых акторов, в том числе молодежи.